Творение

[Hino Yomikuro]

Творение

Когда твой Мастер рисовал виденья,
Ты отдыхал, на полке сном пылясь.
Когда ОН променял себя на время,
Тебя он продал, будто бросил в грязь.

Но только ты, удачный из творений,
Не понял, что в глазах души смеясь
Твой Мастер не купил себе спасенье,
Он душу продал за пустую вязь…

(ОН так мечтал о славе и успехе,
Забывши совершенно – лучший ты)

Мечтая о людском признаньи, об успехе,
Твой Мастер просто потерял себя.
О плате услыхав – зашелся в смехе,
И отдал лучшее, что было, мне. Тебя.

Сыграем?
12:08 21.11.11

@темы: Стихи

---

[Виктория Вэн]

Пурпурным цветком закат поднимается в небо.
Мы здесь умираем от боли и красоты.
Стоило ль верить в силы свои столь слепо,
Разве достойная гибель - смерть от мечты?

До самого ада, от холода белого рая,
На перепутье дорог, перекрёстке ветров
Мы сами себя назначали над миром Богами,
И в пепел сгорали от нами ж зажжёных костров.

Мы правили балом, желали признаний и славы,
Мы были свободны, и были безумьем больны.
Скажи, как случилось, что наши хмельные забавы
Нам столько отчаянно-злой подарили беды?

@темы: Стихи

---

[ErikaF]

Сегодня в метро мне шепнули:
- Не следующей выйди!
Там счастье сегодня
Даёт кто-то в сером плаще...
Не веришь? А зря!
Я - не сплетник и даже не зритель.
Я сам получил от него
Миллионы вещей!

"Какая-то глупость! Он пьян?" -
были первые мысли.
Однако взглянув на "лжеца",
Был слегка удивлен.
Хороший костюм по цене
В многозначные числа.
Зачем вместо "Бентли"
Он выбрал забитый вагон?

- На следующей выйди! Поверь,
После скажешь спасибо! -
Шепнул незнакомец, и вдруг
Я поверил ему.
Как верят рекламе:
"Купите не "Якобс", а "Чибо".
И я оказался снаружи.
А дальше к кому?

Стою посреди, а все люди
Торопятся мимо.
И вскоре на станции
"Сокол" остался один.
Ни серых плащей,только я,
Как герой пантомимы.
Осталось повесить табличку:
"Смотрите - кретин!"

В "погоне за счастьем"
На час опоздал на работу.
И вечером злой, как шакал,
Я зашел на перрон.
И вижу ЕГО! ШУТНИКА!
- И какой я по счету? -
Схватил я его,
Не давая забраться в вагон.

- О чем вы? - спросил этот тип,
Не скрывая улыбки.
- О чем я? Не помнишь дурацкие шутки
про свой серый плащ?
- Позвольте! - он тихо смеется.
- Вот тут-то ошибка!
Ведь в сером плаще тут не я,
Он на Вас, значит - ВАШ.

А счастье за Вас в этом мире
Никто не отмерит.
Лишь Вы из мечты создадите
реальность вещей.
На миг я осекся. "О чем он?"
И впрямь, я был в сером...
Да-да, в своем сером,
Немного потертом плаще.

(с) Deacon

@темы: Deacon., Стихи

---

Север.

[Мен]

Название: Север.
Жанр: фэнтези.
Категория: ориджинал.
Статус: не закончено.
Предупреждения: в тексте встречаются гомосексуальные отношения.

Солнце садилось за грань ледяного океана, окрашивая его воды алым. Старому герцогу казалось, что вся кровь, которую он пролил за долгие годы жизни, пролилась теперь на ровную гладь океана.
Штиль и тишина. Ни ветерка. Все как будто замерло, боясь или не желая потревожить давнего своего повелителя. Старый герцог сгорбился, на его лице как-то особенно резко обозначились морщины, а седина была заметна даже на белоснежных волосах. Опустив в воду кончики пальцев правой руки, чувствуя, как холод колет кожу, он смотрел, как по ледяному океану удаляется от него сын. Его возлюбленный старший сын.
Тяжелую ледяную ладью толкали от берега длинными палками - океан не желал принимать своего сына, как будто и он тоже не хотел его смерти.
Штиль. Безветрие. Холодная соленая вода.
Эта тяжелая картина останется с герцогом до самой смерти. Ее резкие контуры будут вырезаны на его сердце ледяным кинжалом горечи.

Над замком Ллэй’р повисли черные флаги. Замок был в трауре. Ллэй’ри, люди замка, ходили по коридорам побитыми щенками в ожидании возвращения хозяина. Ощущение тени черной беды передалось даже слугам – блюда были пересолены, на ажурных статуэтках застыл тонкий слой пыли – впервые за несколько лет.
Только в одной комнате замка громко звучала музыка – тонкие звуки скрипки. По замыслу композитора музыка должна была быть бодрой и звонкой, но здесь она звучала до тошноты жалко. Слуги, проходящие мимо двери комнаты, вжимали головы в плечи.
Раул, мастер Скэ, непревзойденный фехтовальщик земель Ллэй’р и нынешний наследник герцога Л’аммо, в очередной раз недовольно скривился и вырвал скрипку из рук стоящего перед ним юноши.
- Никуда не годится! – он отхлебнул вина и небрежно кинул инструмент на диван. – Рис’сэ, очнись, мы-то с тобой живы! Хватит горевать по моему безвременно усопшему братцу, тебе он никто.
Юноша вздрогнул, когда его скрипка упала на диван, поспешил подобрать ее и убрать в футляр.
- Я сочувствую вашему отцу и Ллэй’ри, разве это плохо?
- Это отвратительно, мой дорогой друг. Сегодня я наследую титул, мы должны праздновать!
Рис’сэ едва заметно скривился. Праздновать что-либо в день похорон родного брата – вот что он находил по-настоящему отвратительным. Но говорить это он не стал. Потому что восхитительного Раула Ллэй’рот этим не изменишь. Потому что восхитительному Раулу Ллэй’рот ничего не помешает выставить «дорогого друга» за дверь, пить и праздновать в одиночку. Потому что Рис’сэ этого отчаянно не хотел. Странным образом ему казалось, что, если Ллэй’рот будет праздновать в одиночку – праздник станет еще более отвратительным. А Рис’сэ не хотел, чтобы Раул стал еще больше противоречить всем его представлениям о морали и благородстве.
- Вот, выпей, - говорил между тем Ллэй’рот, пододвигая юноше бокал, - Выпей, а сыграю я, раз уж тебе это не под силу!
Рис’сэ нерешительно тронул ножку бокала – пить не хотелось, он и так выпил слишком много. Но расстраивать Раула, когда он в таком настроении, не хотелось еще больше.
Впрочем, Раул уже как будто забыл о собеседнике, тягучим, слитным, удивительно южным движением поднялся с дивана и в два шага подошел к фортепиано. Небольшой, но чудно сделанный инструмент жалобно скрипнул, когда Ллэй’рот откинул крышку, но послушно отозвался мелодичными звуками на мягкие прикосновения пальцев.
Раул играл что-то звонкое и переливчатое, оглядывался на Рис’сэ и смеялся в такт. Юноше было не по себе. Все происходящее казалось чудовищно неправильным. Если бы он мог – он бы остановил Раула, уговаривал он себя. Если бы мог.
А мелодия все тренькала по комнате, ударяясь о бокалы и бутылки, отлетая от стен. Так что стука в дверь никто не услышал. Зато не заметить вошедшего Рис’сэ, сидевший прямо напротив входа, не мог. А заметив – побледнел еще сильнее, и, вскочив, склонился в низком поклоне – как подобало кланяться хозяину дома, находясь в гостях.
Раул, спиной, выступающими лопатками почуяв напряжение, повисшее в комнате, обернулся, не прекращая, впрочем, играть.
- А вот и мой дорогой родитель! – с широкой улыбкой возгласил он. – Ну, как сплавили моего усопшего братца?
Рис’сэ с трудом подавил позорное желание зажмуриться. Раул откровенно нарывался. Впрочем, он всегда так изъяснялся, но… сейчас?! Когда его отец измучен потерей любимого сына? Ладно, к черту мораль, но должна же у него была остаться хоть капля благоразумия?
На бледных от природы щеках герцога играл легкий румянец. Это было бы красиво, но Рис’сэ знал, что это означает только одно – крайнюю степень ярости.
А Раул тем временем, не дожидаясь ответа, продолжал.
- Ну, что же вы стоите, па-апа? – шагнул в сторону дивана, небрежным жестом смахнул с него две пустых бутылки и одну не откупоренную, к счастью, не разбившуюся. – Садитесь!
В карих глазах Раула блестел откровенный вызов. Как бросок перчатки в лицо. Он продолжал нести какую-то вызывающую чушь, широко размахивал руками, изображая гостеприимного хозяина.
Из глаз старого герцога, обычно блекло-голубых, смотрела раскаленная добела ярость.
Рис’сэ замер, не в силах даже пошевелиться.
Герцог прервал монолог сына ударом кулака в стену. Поймал его взгляд, и заговорил, тихо, сквозь зубы, как будто сплевывая слова.
- Сегодня, гаденыш, твой старший брат отправился в последний путь. Ты, мало того, что не пришел на похороны… Ты еще и устроил этот… балаган.
- Конечно, - насмешливо скривился Раул, не отводя взгляд, - даже труп старшего братца важнее моих желаний, да?
Глаза герцога полыхнули белым пламенем.
- Память твоего брата тысячекратно важнее твоих желаний, щенок!
Раул побледнел. Поднял бровь и резко разорвал зрительный контакт.
- Да-аже так?.. Что ж, отлично, па-апа!
Взвившись с места, он шагнул в сторону, изогнулся, подхватывая с пола оставшуюся целой бутылку, и вихрем исчез из комнаты.
Рис’сэ обмяк, опустив наконец глаза и боясь посмотреть на старого герцога.

Солнце зашло давно, но, чтобы освещать тропу, ведущую к берегу океана, хватало луны.
Кругом лед. Кругом холод и лед.
Когда Раул Ллэй’рот был еще наивным юношей, он часто думал, что ненавидит эту землю. Что мечтал бы родиться где угодно, только не здесь. Где-нибудь, где есть что-то кроме снега, льда, и бессовестно холодных звезд. Где люди не выцвели, как буквы в старых книгах. Где время течет и пенится, а не стоит на месте, замершее и замерзшее.
Сейчас Раул вырос. И, мчась к берегу ненавистного когда-то Северного океана, думал только о том, чтобы копыта коня не скользили по обледенелой дороге слишком сильно.
Ветер пел, обтекая бока коня, наотмашь бил Раула по лицу. Холодный северный ветер, как же он ненавидел его когда-то… Ненавидел и любил одновременно, потому что во всей этой северной действительности лишь ветер был воплощением хоть сколько-нибудь сильной эмоции – ярости.
И если герцог Ллэй’р был – ветер, то его старший сын – холодное безмолвие океана.
Раул презирал его за то, что он был таким холодным и тусклым. Таким мертвым – даже при жизни. Чудовищно редко смеялся, почти никогда не думал о себе и не хотел забрать от жизни хоть что-нибудь.
«Ходячий труп, ты давно должен был сдохнуть!..»
Мчась по обледенелой дороге к берегу океана, Раул Ллэй’рот отчаянно боялся. Потому что, узнав о смерти брата и увидев поблекшие глаза отца, он понял, что сам выцветает. Как будто это проклятие. Как будто второй среди Ллэй’р обязательно должен быть отмороженным.
Соскочив с коня, Раул достал из седельной сумки бутылку с вином и побежал вдоль берега, высматривая в мертвых водах одному ему известную цель.
Он сам хотел стать наследником. Хотел хоть что-то значить.
А когда стал, понял – хоть и сам боялся в этом признаться – что теперь ему никуда не деться от этих безмолвных льдов и выцветших людей. Никуда.
Ему оставалось злиться – и он злился. Самозабвенно, так ярко, как только мог.
Высмотрев, наконец, белесое пятно – ледяную ладью, отплывшую не так уж и далеко – сказывался штиль, Раул взвесил в руке бутылку и прицелился. Сжал зубы, до рези в глазах вглядываясь в плавучий гроб брата.
- Счастливого пути, братишка! И никогда сюда не возвращайся!
Бутылка разбилась о корму, забрызгав ладью вином и осколками стекла.
На счастье.

@темы: Проза

---

Черновой вариант. Покаместь небеченый, так что не судите слишком строго)

[The wolf of Innsbruck]

* * *
5 сентября 1941 года. Македония. К юго-востоку от Охрида.

Синьяд осторожно, миновав посты, прошел во двор, сжимая в руках винтовку. Весь задний двор был завален головешками и кучей строительного мусора. Калитка была сломана. Опасливо озираясь и вздрагивая на каждый шорох, он вошел в проем.
- Командир, начнем атаку отсюда! – прохрипел Синьяд.
- Отлично, Муслимович, хорошая работа. Чертовски хорошая! Нужно установить связь с местным сопротивлением, а для этого, как бы мне этого ни хотелось, придется ворошить осиное гнездо, но на нашей стороне фактор неожиданности. Главное – прикончить фрицев, пока они не кончили завтракать.
- Нашли время! – усмехнулся Любомир Калач.
- Калач, ты забыл главное – война войной, а обед по расписанию. Так вот, возможно за завтраком мы застанем их врасплох.
- Интересно, что они едят на завтрак? – мечтательно протянул Дарко Деспотовски. – Баварские колбаски? Или поджаренный хлеб?
- Неважно. – процедил Сретен сквозь зубы. Он уперся спиной в стену дома и выглянул из-за угла. «Небойша будет здесь с минуты на минуту» - подумал он, глядя на часы. Издали показался человек в серой форме. Сретен мигом спрятался.
- Гром! – тихо произнес солдат.
- Молния! – отозвался Сретен. – Как успехи, Небойша?
- Все идет по плану. Я сделал наброски местности и обозначил вражеские позиции. Хорошая новость!
- А плохая?
- Нацисты наверняка догадываются о нашем присутствии. – Костич ткнул пальцем в квадратик. – Танки. Им отдан приказ быть готовыми действовать против нас. Синьяд, мины все еще у тебя? Раз уж мы здесь, уничтожим эти танки.
Тот кивнул и, надев вражескую униформу, проследовал за Небойшей.
Любиянкич изучил план. Деревня защищена слабо – двух-трех солдат хватит на один блокпост. Оборонная линия сильно разрежена. Но танки…
- В самый раз! Молодец! Все как по нотам… Где эти хреновы пулеметчики? – резко сменил тему Сретен. Ладно, время не ждет – надо торопиться. – он вытащил дымовые шашки и начал кидать их на дорогу. – Так, займите левую сторону улицы. Заметите движение – стреляйте! Кричит по-немецки – добивайте!
В следующий миг всю округу заволок едкий дым. Партизаны ринулись вперед. Началась перестрелка. Со стороны танковых ангаров один за другим послышались взрывы. Синьяд все сделал правильно.
Спустя полчаса Сретен услышал радостный крик «Фрицы уходят»!
- Продолжать огонь! – прошипел он сквозь зубы, выжимая собачку своего МП38. Тут со стороны КПП послышалось истошное «Гром».
- Молния! – отозвался Сретен. – Это же Ристич и Ракич! Где вас черти носили? И где ваш пулемет?
запыхавшийся Ведад подбежал к Сретену.
- Любиянкич, ты, что ли? Мы с Александром застряли в болоте. Целое утро отстреливались. Он снял одного, когда бедняга пытался расстегнуть ширинку...
- Неправда, он в кобуру лез! – огрызнулся Александр. – А пулемет мы посеяли… Парни, как же я рад вас видеть!
- Как вас так угораздило? Куда делся Бошкович?
- Он погиб. – Ведад поник головой. – Взрыв, он… - Ристич снял фуражку.
- Я все понимаю, но оплакивать павших будем потом. – пылко сказал Сретен. – Долго здесь оставаться нельзя.
Тут раздался шум мотора и на дорогу, подняв тучи пыли, выехал грузовик. Небойша посигналил и крикнул:
- Щтощ, офицьяльно обьявляю этоть Опел Блытц собственностью НОАЮ! Что скажешь, Сретен?
- Скажу, чтобы ты снял немецкую форму и прекратил дурачиться. Нам надо установить связь с местным сопротивлением – так наши действия станут вдвойне эффективнее.
- Эй, господа, постойте! – крестьянин поманил Сретена рукой. – Мне нужна ваша помощь!
- Да, что случилось? - Сретен обернулся и взглянул на крестьянина. Интересно, какую помощь тот имеет в виду...
- Явно албанец. – Ведад недоверчиво покосился на него. - Я бы не стал ему вот так сразу доверять. Может он из тех...
- Молчать!!! - оборвал его Сретен. Что случилось?
- Понимаете, Марьям... она пропала... она не раз изъявляла желание бежать из дома и воевать! Боюсь, так она и сделала. Кстати, меня звать Агим.
- Марьям пропала? Как это произошло? Когда?
- Вы ее знаете? – поинтересовался Агим.
- Мехмет рассказывал о ней. Тот, что погиб первого числа. Это же ваш сын?
- Да. – Агим на минуту замолк, а затем продолжил. – Совсем недавно. Буквально, как только отсвистели пули. Прошу вас, найдите ее! Если она хочет воевать, я ее не держу, но вы должны ей помочь. Заранее благодарен. Вот, держите. Кубинские сигары. - Агим протянул портсигар Сретену.
- Мать моя женщина! - воскликнул Ведад. – Он на халяву сигары дает! И даже еще не слишком старые, чтобы курить.
- Сначала давайте выберемся отсюда. Нам нельзя тут оставаться - вокруг полно чертовых фрицев! - Александр начал нервничать. - Фотография есть?
- Вот, - Агим протянул карточку. - Здесь ей 16. Сейчас она выглядит по-другому, но думаю, вы ее узнаете.
Сретен взял протянутое фото и вгляделся в лицо Марьям, запоминая черты. После протянул фотографию Александру и повернулся к Агиму:
- Сколько ей сейчас?
- 19 будет в октябре. То-то я и боюсь, что пропадет она одна.
- Куда она могла пойти, Вы знаете? В какую сторону, есть ли у неё знакомые, к которым она сбежала? - принялся опрашивать Сретен.
- Скорее всего, она взяла курс западнее Охрида... - договорить ему не удалось, так как его речь прервал Ведад:
- Немцы идут, уходим! - прошипел он.
- Идут? Сюда? - Сретен огляделся. - Надо уходить... Послушайте, я постараюсь её найти, но нет никакой гарантии, что с ней всё в порядке. Понимаете?
- Так меня хоть не будет мучить безызвестность! - крикнул Агим вслед.
Они пробежали уже километра, наверное два.
- Охрид где-то рядом, но там полно немцев. - развел руками Ведад. Наверное, движется в Албанию.
- Так, здесь нам лучше разделиться. - сказал Сретен. - Берите соответственно западное и восточное направления. Я пойду прямо.
Сретен пробирался сквозь густую чащу. Ветки больно били его по лицу. Фуражка осталась где-то на ветке. А вот и опушка. Сретен опустил автомат и огляделся. Он заметил, как что-то темное мелькнуло среди деревьев. "Возможно, это она" - подумал Сретен и крикнул:
- Hey, prisni!
Марьям услышала крик и замерла. Неужели это за ней? Прятаться было некуда, но она свернула за широкое дерево и прижалась к нему спиной, прислушиваясь к шагам позади.
- Ты по-сербски понимаешь? Или с тобой на македонском разговаривать? Так, хорош в прятки играть! Выходи, я не причиню тебе вреда!
Она не верила. Долгое время поверить людям было сродни пытке, а сейчас, когда каждый мог оказаться врагом - тем более. Но решила отозваться.
- И не мечтай. Кто ты?
- Я из сопротивления. Звать меня Сретен Любиянкич. Да я по акценту знаю, что это ты. Тебя же Марьям звать, так?
- Ну, Марьям, и что с того? - недоверчиво хмыкнула она. - Если ищешь меня, чтобы заставить вернуться, то лучше оставь надежды сразу – не для того я оттуда ушла, и не с той целью!
- Напротив – нас попросили просто найти тебя. У тебя ни снаряжения, ни запасов. Да выходи уже, хватит в прятки играть! Ведад и Александр скоро будут здесь. Короче, я бросаю оружие. - Сретен положил автомат на землю. - Чем дольше мы здесь будем мяться, тем быстрее фашисты нас найдут!
Марьям нахмурилась. Сдаваться было не в её принципах, но умирать здесь - тем более. Она медленно, с опаской вышла из своего укрытия на опушку.
- Молодец. - Сретен смягчился. – Слушай сюда, ты теперь под моим началом, соответственно должна выполнять мои приказы. Вот, держи мой пистолет, пойдешь с нами. И стреляй во всех, кто носит серую форму! Ясно?
- Мгм. – промычала Марьям.
- Не «мгм», а «так точно»! – одернул Любиянкич. – За мной!
Марьям взяла протянутое оружие и молча пошла вперёд.
- В какую сторону?
- Просто иди за мной и будь осторожна. Немцы уже догадываются о нашем присутствии. Мы встретим Ведада и Александра там, ближе к озеру. Я отведу тебя в расположение части.
Марьям вздохнула и пошла за Сретеном.
- Вы же специально меня искали, да? Кто попросил об этом?
- Агим. Попросил позаботиться о тебе. Ты сама из Албании, верно?
- Да, из Албании. - Она пожала плечами. - Меня досаждает то, что в свои восемнадцать я даже не в состоянии выбрать свой путь. Я не хочу возвращаться, иначе я и не сбежала бы...
- Как же ты оказалась в Македонии? И почему не хочешь возвращаться в Албанию? Родственники есть, а то я видел Агима, вы абсолютно не похожи...
- Он не мой родственник, просто заботился обо мне одно время. А Македония... меня отправили жить к двоюродному брату жены друга моего дяди. Это не самая интересная история, - с неохотой сказала Марьям.
- Понимаю. Тебе не очень-то хочется вспоминать прошлое. Ладно, идем... стой! - Сретен пригнулся и высунулся из кустов. - Фрицы там, потише, вперед! Ко мне. - Марьям встала плечом к плечу со Сретеном. – Стреляй, когда я открою огонь.
Марьям почувствовала страх и смутную благодарность к Сретену - как ни храбрись, а в одиночку ей вряд ли бы удалось справиться с немцами.
- Сколько их там? - она напряжённо вглядывалась вдаль.
- Один, два, три... восемь. Других не видно. Пусть скучкуются. Тогда и зададим жару!
- Мне и в голову не приходило, что здесь так опасно... - пробормотала Марьям. - Ну да ладно, не привыкать.
Тут она случайно нажала на курок.
- Черт, прячься! – крикнул Сретен, прижавшись спиной к дереву.
- Кажется, они нас заметили. – прошептала Марьям.
- Ах, тебе кажется! – сдавленно крикнул Сретен, когда пули начали царапать дерево, вырывая кусочки коры.
Находясь под обстрелом, Сретен не мог выйти из укрытия либо открыть ответный огонь.
- Их все больше! – крикнула Марьям.
- Стреляй, черт тебя подери! Стреляй в тех, кто у тебя в поле зрения! Постарайся их обойти. Отвлеки их внимание! Придется идти на прорыв.
Марьям кивнула и стала судорожно выискивать обходной путь. Попробовать, что ли, через дамбу? С холмика все враги как на ладони, но у нее мало боевого опыта, да и численный перевес не на ее стороне. Времени на раздумья нет. Она хватает пистолет и бежит через насыпь на холмик. Тут внизу появился Синьяд. Лицо его было серое от пыли, взгляд усталый, шинель вся в репейниках.
- Сретен! – крикнула Марьям. – Его окружили! Там… - договорить она не успела – ее сбил с ног Ведад. – Смотри, куда идешь, придурок! – в сердцах крикнула Марьям.
Ведад же, ни слова не говоря, достал гранату и, сперва пригнувшись, а затем упав на землю, пополз.
- Вспомню свою работу! – с наслаждением сказал Ведад (он до войны работал мясником) и швырнул гранату в самую гущу врагов.
В следующий миг послышался рев мотора, и на дорожку выкатил «Опель Блитц».
- Все в грузовик! – скомандовал Александр.

@темы: Проза

---

Мне не расправить крылья…

[Annstas]

Мне не расправить крылья, на волю не улететь.
Выгореть: серой пылью – развеет по ветру смерть.
Имя твоё, мой милый, иссохшим губам – зола.
Мне бы чуть больше силы – и я бы тогда смогла

Дольше любить и верить, не помнить лихие сны,
В вихре шуршащих перьев жить от весны до весны.
Я же совсем девчонка, как сотни других вокруг –
И вечно страдать о чём-то мне не к лицу, мой друг.

Ведь я не Джульетта, право! не королевна – нет!
Мне не нужна бы слава. Я – только найти ответ
На вечный вопрос трудный, что, верно, терзает всех:
«Кто я такой? Откуда? И ты у меня – зачем?»

Кровь остывает в жилах. Почти что животный страх.
Ты остаёшься, милый, - а я обращаюсь в прах.
Ты не жалей, не стоит. К тому же – нельзя вдвоём.
Тем, кто рождён водою, не страшно гореть огнём.

09.12.11

@темы: Стихи

---

Winter Flame

[Annstas]

Не ходи!
До рассвета ещё далеко.
Ночь –
за порогом.
Ты видишь, как за окном
сильфы танцуют
в прозрачной, холодной мгле?
Я по тебе тоскую
сильно,
страшно,
неистово
в сумрачном декабре.

Зимний.
Соткан из снега и льда.
Однажды покинув,
сможешь вернуться сюда?
Дивный
малый народец
любит таких гостей.
Пой свою песню, ведьма.
Горе – вином залей.

Дрожащий
маленький, тёплый комочек –
сердце живое
в горсти ты пронеси
лютой декабрьской ночью
и настоящий,
вечный, животворящий
огонь зажги,
чтоб разгорался,
не угасая,
путь освещая
детям Богини –
женщинам и мужчинам.

Так пусть расцветает пламя
за нами и перед нами.
Во имя рассвета –
пусть!

08.12.11

@темы: Стихи

---

Время учиться летать

[|Иона|]

Ветер бросится, чтобы обнять -
Задрожит напряженно стекло
Потемнеет в комнатах свет
От взглядов невидимых глаз

Мне опять тебя не достать
Ты стоишь высоко-высоко
Значит, снова пришло это время
Время учиться летать

Вот она, под ногами черта
Ах, так много вокруг голосов!
Я хочу расслышать лишь свой.
Лишь твой.
Лишь Его голос в нас.

Эта дверь уже не заперта
Кто-то там отодвинул засов
Я хочу быть собой…
Быть с тобой.
И увидеть рассвет еще раз.

Ветер бросится, чтобы обнять -
Распахнется навстречу окно
В каждом слове будет ответ
В каждом доме зажжется свеча

Мы пойдем, чтобы петь и играть
Глубоко, высоко, далеко
Значит снова придет это время
Или это я все сгоряча?

Вот она под ногами черта.
Ах, как много вокруг голосов!
Я хочу расслышать лишь свой.
Лишь твой.
Лишь Его голос в нас.

Эта дверь уже не заперта
Кто-то там отодвинул засов
Я хочу быть собой…
Быть с тобой.
И увидеть рассвет еще раз.

@темы: Стихи

---

Город магов

[Виктория Вэн]

Мне каждый день снится тот город,
Крики людей и пожары домов.
Стоны стихают и слышится шёпот
Тысячи мёртвых давно голосов.

Те голоса задают мне вопросы,
В душу дыхание смерти внося.
Жалят слова голосов, словно осы,
Неотвратимостью ада грозя.

Я вижу лица и улицы крови.
Женщины, дети рыдают, моля -
"Дай избежать нам позора и боли
Властью и милостию короля"

Я беспощаден и сердце безмолвно.
Армия мой исполняет приказ -
"Каждый из магов лишь смерти достоин,
Их победив, позабавитесь всласть"

Я был так глуп, так труслив и наивен,
То убивал, что внушало мне страх.
Ныне себе стал без меры противен,
Кровь мной убитых на век на руках.

@темы: Стихи

---

расскажи мне

[little dittle]

расскажи мне о том, как противен дождь в декабре.
расскажи, как страшно идти домой в темноте.
расскажи о памяти прошлых жизней.
для меня это запах костра и цветущие вишни.
расскажи, как пресно просыпаться с чужими.
уходить рано утром и в душе хранить одно только имя.
как внезапно люди становятся счастливы.
а в итоге банально свадьба и белое платье.
как рождаются дети, их называют именами любимых.
расскажи мне о том, почему уже четвертую зиму
я пишу на стекле об одном: я люблю тебя дина.
(с) Кай Питерский

@темы: Стихи

---

Зимняя

[Annstas]

…К зиме надевает город иное платье.
Ты помнишь, завтра сто лет, как мы были братья,
Как змея пускали, прятались под кроватью?
Ты помнишь, мой милый, помнишь?..

Январь для меня хуже мерзкой солёной рыбы.
Во сне застываю бездумной ледовой глыбой,
А утром из дома - как будто бы вновь на дыбу.
Когда ты придёшь на помощь?..

И внутренний голос шепчет: «Ты как Джульетта,
Но он не Ромео и - не увидит света.
Ваша история, в общем, канула в Лету».
Когда ты придёшь на помощь?..

В висках стучит кровь, как после полночного бала.
Ты помнишь, мой милый, как я тогда танцевала
И как мне всю жизнь этой жизни бывало мало?
Ты помнишь, мой милый, помнишь?..

05.12.11

@темы: Стихи

---

Прости

[Dee~]

Если ждёшь, что тебя поймут - забудь.
Если ждёшь, что тебя простят - прости,
Но чужим чужая, больная грусть
Никогда до сердца не долетит.

Если хочешь быть добрым и людям помочь,
Если хочешь по светлому топать пути,
То тебе придётся себя превозмочь
И плевать в лица всем другим. Прости

Извини ты меня за злые слова,
Но мир наш таков, ты его пойми,
Хоть нет миру нашему дел до тебя.
А если не нравится - можешь уйти.

Но могу обещать: никогда и нигде
Не найдёшь ты других отношений.
Тоска, безразличие - это везде.
И нет больше верных решений.

Не осталось того, что было теплом,
Подевался куда-то весь холод.
Огонь из груди ушёл "на потом",
Наплевать всем уже и на голод.

Не жди ничего и не обещай
Никому, даже если он без ноги,
Хотела сказать тебе я прощай,
Но... прости, извини, помоги!

@темы: Стихи

---

Город

[Виктория Вэн]

Грязный, скомканный, смятый город -
Черновик для другого мира.
Здесь никто никому не дорог,
Судьбы линиями пунктира.

Здесь пустые осколки Бога
Тонут в лужах, рождая блики.
Всюду роем жужжит тревога,
Стоны боли срывая в крики.

Здесь закаты, Кровавой Мэри-
Смесью гари с кипящей кровью,
Каждый день накрывают небо,
В кислоту превращая воду.

Здесь потеряны все и каждый.
Дождь по трубам стучит с надрывом.
Этот город зовут Пропащим -
Эталоном больного мира.

@темы: Стихи

---

[ErikaF]

Вожак

А травля началась.
Подал сигнал вожак.
Оскалились вокруг
Пустые пешки.
На клетках - два ферзя:
любимчик и чужак.
Боготворён один,
другой в насмешках.

Забавно, что тебя
Я даже уважал,
Хоть постоянно был
Твоей мишенью.
Как странно...Не к тебе,
Я ненависть питал,
А к тем, кто был твоей
Безликой тенью.

Потехи ждет толпа.
Им нравится травить,
При этом заходя
Тебе за спину.
Но если ты решишь
Веселье прекратить,
То быстро потеряешь
Свою силу.

Решить бы глупый спор
За рюмкой коньяка,
И выругавшись крепко,
Как сапожник.
Как жаль, что ты не знал,
что титул вожака
Является синонимом
"заложник".

(с) Deacon

@темы: Deacon., Стихи

---

Дымом и мёдом

[Annstas]

От тебя - запах дыма и мёда, и яда,
Недописанных слов, недопитых историй.
Ты приходишь ночами, как Оле-Лукойе,
Говоришь, что Отелло такой же, как Яго.

Ты терзаешь меня первобытными снами,
Под конец исчезая, как некогда Эхо,
В рюкзаке носишь искорки тёплого смеха
Просто так, чтобы было чем спорить с богами.

Ты – как все, ты – как я. И немножко иначе.
Вечный странник с взъерошенной рыжей душою,
Ты бежишь по живому и ловишь живое –
И от счастья так горько и радостно плачешь.

…В моей комнате воздух, пропитанный ядом, –
Словно память о нашем несбывшемся лете,
Мягкий сумрак, последняя книга на свете
И смеётся доживший до старости Яго.

04.12.11

@темы: Стихи

---

И снег летел в окно

[Ниэби Оленьи Рожки]

И снег летел в окно,
и свет в окне
до ночи не горел.
И мы сидели,
и где-то так же глубоко во мне
весна цвела.
Деревья за стеклом
седели,
Метель вокруг метала и рвала,
как беспокойно мечется в постели
тот, в чьей руке последние недели
по вене мутной тенью движется игла.

Кварталы темно-синие пустели
под взглядами квартирного стекла.
А человек сжигал себя дотла,
рисуя на стене борделя
как фениксом
становится
зола.

@темы: Стихи

---

[amantes-amentes]

Замолчи, заткнись и послушай мое дыхание -
Сбито, сорвано, еле держит заданный ритм.
Догоняя тебя, напоролась на острые камни я
И теперь в груди ничего уже не болит.

Платье в клочья, старые шрамы на вскрытие,
Умирай, замирая. не двигайся. не дыши
Тонны фальши в ответ на бессильное "быть ли мне?"
И кривая усмешка " хоть выживешь - не ищи".

Меня изнутри расплавляет твой голос надуманный
Наверное, странно, что слышу его только я.
Я больше не плачу, лишь неумело рисую
Прощанье-улыбку твою и невидящий взгляд.

Я вижу тебя в зеркалах и в спинах прохожих,
Пугает одно - глаза твои не горят.

жажду критики и мнения "продолжать-не продолжать". спасибо заранее.)

@темы: Стихи

---

Хранитель

[Виктория Вэн]

Вы не палач мне, но не друг - в железной клетке надзиратель.
Шагов привычный слышен стук. Вы мой безмолвный наблюдатель.

Вам каждый день томиться тут - чем эта участь моей краше?
Мы оба обрели приют в холодных стенах этих башен.

Мне жизнь отмерена уже. И приговор предельно ясен...
Таких, как я, жгут на костре. Вам разговор со мной опасен.

Но кто же запретит глазам глядеть с такой тоской неясной?
Решётка делит пополам... Судьба - судья, увы, бесстрастный.

Одно касание за год - к плечу, измученному шрамом -
Клеймо на мне оставил тот, кто прикрывался Божьим Храмом

Вы не палач мне и не друг. Меня казнили на рассвете.
Две белых лилии из рук. Вы выронили, Мой Хранитель...

@темы: Стихи

---

[Lecks]

Отрывок из рассказа. Что в нём не то, но никак не могу понять что...
Ближе к середине декабря зима становиться поистине прекрасной именно той красотой, которую так любят описывать в своих произведениях поэты. Когда фарфорово-белоснежный снег сыпется с неба огромными хлопьями, укрывая всё, что попадает в зону его видимости. Когда грязный, запыленный за осень город превращается в сказочно- белоснежную страну. Когда деревья покрываются, тонким слоем льда и ближе к ночи словно начинают источать матовый свет.
Зима словно быстрее старается укрыть от чужих глаз всю грязь, всю непрезентабельность и искаженную красоту города, превращая его в маленькую резиденцию снежного королевства.
Именно в это время люди предпочитают чаще появляться на улицах, внося в черты изменённого города некую, и порой кажется совсем не нужную, суету. То тут, то там мелькают парочки разнообразнейшего возраста: кто из них куда-то увлечённо спешит, кто-то неспешно прогуливается, наслаждаясь хрупкой красотой снежного царства. Но всё чаще на глаза попадаются маленькие дети, шумно обсуждающие предстоящие праздники и каникулы и быстро бегущие на возвышенность с санками в руках.
К середине декабря, люди словно забывают дождливо-пасмурную осень и непрезентабельный снег начала зимы.

@темы: Проза

---

[Оннэлэ Къёлла]

(предсказание)

Вечность? Откроется только при встрече со статуей кошки,
с её нефритовым взглядом.
Счастье? Найдётся осенним рассветом, на узкой дорожке,
идущей из личного ада.
Горе? Зайдёт на обед в середине двадцатого месяца от
появления мысли.
Вера? Родится сегодня, родится от голоса, этих строк
и закончится жизнью.

@темы: Стихи