Вроде бы выросли: каждый глазеет гордо, с упрёком хмычет,
Каждый лелеет бороду, чешет гриву, топорщит шерсть.
Жизнь разделила поровну, но она же своё и вычтет -
Ночью проснёмся с криком и опрокинем на пол торшер;
Тощая ностальгия забилась в угол и там смеётся.
Друг, за которого можно было повеситься год назад,
Длинной красивой рукой вынимает месяц со дна колодца,
Ладит себе в венец. И отводит царственные глаза;
Спи, мой хороший. Утро, и облака образуют крепость.
Пудрится у подъезда пятнадцатилетняя Амели,
Сохнет табак в портсигаре, и только назло сохраняет крепость,
Сон за тобой вальсирует по обломкам тяжелых плит;
Вроде бы выросли, только никто по-прежнему непричастен,
В детстве хоть дали бы по лбу, да продолжали играть в войну.
Месяц сияет мне с этого лба. Я не верю такому счастью
И улыбаюсь, зная, каков на вкус королевский кнут.