Мама родила меня в понедельник. Вторников, увы, на всех не хватает. Суббот – тем более.
читать дальшеВ моем паспорте проставлен черный штамп, черными чернилами вписаны ф.и.о., дата рождения и иные идентификационные данные, жирным черным по белому выделена обязанность носить исключительно черную одежду и в будни и в праздники.
Быть «черным» человеком понедельника – доля незавидная. Голубые люди вторника, серые - среды, зеленые - четверга, фиолетовые – пятницы, желтые – субботы, красные – воскресения, все без исключения выше тебя по статусу, а это значит, что ты вообще никто, так как ниже тебя никого нет.
Это значит, что ты не можешь иметь собственного мнения на вещи и причины вещей, не должен де-юре и де-факто занимать должности выше низших и даже дети твои, родившиеся, например, в среду, гораздо значимее тебя с момента своего появления на свет.
Моя жена – суббота, дочь – вторник, сын – четверг, мать – воскресенье. В семье принято иметь одного понедельника - мальчика на побегушках, козла отпущения.
В нашей семье, как и во многих семьях, утро начинается с раздачи «слонов».
- Ты так и не вынес мусор!??? – удивляется жена-суббота.
- Папа, сегодня контрольная по математике, ты подготовил шпоры? – спрашивает дочь-вторник (черт побери, не велика птица!)
- Але гараж! Мой мопед накрылся, не забыл? – подключается сын-четверг.
- Хлеба в доме ни крошки, супа почти нет, грязь сплошная! – дает указания мать-воскресенье (элита, черт ее побери!)
Все бегут, торопятся, всех ждут великие дела, меня ждут дела домашние.
Захлопывается дверь, я остаюсь наедине с самим собой, своими мыслями и проблемами. Хочется плюнуть на все, послать всех подальше, но за долгие годы я убедился, что пошлют меня.
Кстати, сегодня – понедельник. Мой день. Это значит, что я имею полное право не чувствовать себя отверженным и угнетенным, ибо «...Государство гарантирует соблюдение конституционных прав и свобод граждан понедельника в понедельник, признавая их право на понедельник» (Конституция, параграф 25).
Итак, сегодня понедельник, на который я имею право.
Я надеваю черный костюм, черную рубашку, черный галстук и выхожу в черный понедельник.
Голубые, серые, зеленые, фиолетовые, желтые и красные люди смотрят на меня с нескрываемым презрением. И это в МОЙ законный понедельник! Не пройдя и десяти шагов, я бегом возвращаюсь домой. Будь что будет!
Я надеваю БЕЛЫЙ, еще дореформенный, костюм, белую дореформенную рубашку и выхожу в черный понедельник.
Увидев меня, люди застывают. И я вдруг понимаю, что ОНИ НЕЖИВЫЕ, ОНИ НЕНАСТОЯЩИЕ, НАСТОЯЩИЙ – Я.
Я подхожу к девочке в голубом и кричу: «В школу!», я похожу к дедушке в сером и говорю: «На рынок!», обнаглев совершенно, я подхожу к даме в красном и шепчу: «К вам!»
Девочка послушно отправляется в школу, дедушка - на рынок, воскресная дама ведет меня к себе...
«...признавая их право на понедельник», - шепчу я, - «Признавая право перешагивать через запреты? Перешагивать через себя, через все и вся?»
Всем довольный, ближе к вечеру, я возвращаюсь к себе домой, где: нет хлеба, грязно, мопед не починен, суп не сварен, уборка не произведена...
Мои вторниково-четвергово-субботне-воскресные родственники уже дома. Едва увидев меня, они замирают.
Я волен приказать им все, что захочу. Но! Я устал... Но! Мне отчего-то тошно...
- Идите в баню! – говорю я, и они, послушно следуют моему указанию.
...А завтра будет вторник. Завтра – все вернется на круги своя. Марионетки прикинутся живыми, а живые - марионетками.
И так до понедельника, на который я имею конституционное право... включая право на белый костюм.
-
-
26.12.2008 в 19:15Приношу извинение за опоздание.
-
-
09.01.2009 в 12:51Спасибо за комментарий.