С нами Божья милость и сова с пулеметом.
ContentЧасть I. Утраченные крылья
1
2
Часть II. Танец левиафана
1
2
Часть III. Разрезанные небеса
1
2
3
4
читать дальше***
В пещере было сыро после зимы. Леди Ранэ старалась не дрожать.
Зион заставил ее саму искать ту каверну, в которой три месяца назад их с Элейн могло похоронить землетрясение. Не с первого раза, но эльфийке это удалось. Хотя таинственный голос ее больше и не вел.
Эфирий поблескивал в голубоватом свете лампы. Все как в тот раз, только теперь за плечом стоял кузнец. Словно ждал чего-то. Молчал.
Наэр, не выдержав, обернулась. Посмотрела вопросительно.
Зион пожал плечами.
- Ну попробуй его, что ли. Или боишься?
Волшебница фыркнула и отвернулась обратно к стене. А, в первый раз обжигаться что ли?
…Холода не было. Ни холода, ни боли. Наэрвиль недоверчиво открыла глаза и посмотрела на темную жилу.
- Ну?
- Ничего. Он… Он чуть теплый…
- И все?
- Да.
Элейн вздохнула. Зион хрустнул пальцами. Лампа качнулась, дернулись тени.
- Говоришь, тебя сюда звали?
- Да.
- А что у вас со Штернбладом?
- Господин Зион…
В пещере заметно похолодало.
Со Штернбладом у них было ничего. То есть, ничего не было. С памятного эпизода в душе они почти не разговаривали. Альберт здоровался, улыбался, не раз Наэр ловила его пристальные взгляды. Но близко не подходил. А эльфийка лишний раз не выходила из комнаты. Не улыбалась. Наблюдала. Пряталась.
Леди Ранэ вдруг поняла, что ее бьет озноб. Кузнец покачал головой.
- Человека принять не можешь. Что тут о металле говорить…
Волшебница развернулась на каблуках и пошла к выходу. Темноты она не заметила.
За осыпью, на тропе ее ждал ворон. Огромная белая птица стояла на дороге и смотрела узкими провалами глазниц, повернув голову на бок. Наэр поискала взглядом вторую. Над головой пронеслось крылатое тело и скрылось за скалами. Эльфийка со вздохом опустилась на колено. Ворон подпрыгнул ближе. Осторожно прикоснулся металлическим клювом к щеке. Клюв был теплый.
Шаги позади. Ворон взлетел, встрепав магичке волосы порывом воздуха.
- Ну и что ты плачешь, дуреха? – спросил Зион.
Наэр смотрела вслед улетевшей птице.
***
На полу распластались розоватые лоскуты заката. Наэрвиль, напряженно выпрямившись, сидела на краешке дивана. За стенкой шумела вода.
Элейн волшебница отпустила. Альберт был в душе. В том самом проклятом душе и именно сейчас!
Наэр ждала…
Слова кузнеца запали глубоко в душу, зацепив что-то такое, что цеплять было чревато.
«Человека принять не можешь. Что тут о металле говорить…»
Не то чтобы ей настолько нужен был этот металл… руки… Временами эльфийке казалось, что ей вообще ничего уже не нужно. В такие периоды она часами могла сидеть, глядя в стену, не замечая вокруг ничего и никого. Потом эта апатия кончалась, сменяясь злой решимостью, желанием куда-то идти и что-то делать. Реже приходила ненависть к себе – за беспомощность, за безразличие… самонадеянность, гордыню, за то, что вернулась на этот свет… За что придется. А иногда хотелось просто забыть обо всем и прижаться к чужому плечу. Как тогда, в комнате, пахнущей весной и сиренью, кажется, где-то в другой жизни, когда она плакала на руках у Альберта.
Щелкнул замочек. Ёкнуло сердце.
Штернблад вышел в одних брюках и с полотенцем на плечах.
- Госпожа Наэрвиль?
- Я…
Вкус крови во рту. Что ж она так нервничает?..
- Альберт, я хотела извиниться перед вами.
Он опустился на противоположный край дивана. Мокрый, подтянутый и гибкий, похожий на дикого кота.
- За что?
- За… свое поведение… зимой… тогда…
- Наэр.
Мужчина протянул открытую ладонь.
Следовало вложить в нее свою. Доверительно. Сжать.
У нее не было рук!
Обожгло мышцы, щелкнула незримая пружина.
И – горячая, влажная кожа. Тонкая жилка на шее, бьющаяся у тонкого века. Сердце под плечом. Стучит. Быстро. Не так быстро, как у нее…
Штернблад откинул назад мокрую прядь и подтянул волшебницу к себе на колени. Его теплая ладонь зарылась в золотистые волосы – и осталась там.
- Альберт… Потанцуешь со мной? Попозже… Потом…
- Только вальс…
- Не важно.
Солнце скрылось за горами. Сгущались сумерки, а все лампы были закрыты…
***
Влажный ветер гуляет между огромных, в стену, распахнутых окон. Она в своем кабинете. Камин погашен, все лишнее убрано. Остался только лист с карандашным наброском на столе. Прерывистые линии складываются в крылатую человеческую фигуру.
- Замахнулась. Не надорвешься? – произносит насмешливый голос.
Златокудрый юноша стоит в дверном проеме, опершись плечом о косяк. Ему плевать, что комната заперта двумя магическими печатями. Он улыбается, но у него нет лица. Только улыбка-молния и глаза с черными безднами зрачков без радужек.
- Надорвалась. Зачем вернулся? Посмеяться? – тихо произносит она.
Он подходит. Проводит ладонью по воздуху – и она чувствует, будто ее погладили по руке. Но у нее нет рук.
- Сдашься? Возможно, этим ты кого-то сейчас спасешь.
- Нет!
Он смеется. Сверкают молнии, выстрелом хлопает дверь…
…Наэр, вздрогнув, проснулась.
За окном занимался рассвет. Там весна. Там горы и резаные облака. Не февраль, не голые вербы, окружившие старый особняк с продуваемым всеми ветрами кабинетом. За стенкой спокойно спит Элейн, за другой – Альберт. Долина окружена скальным кольцом, пустыней и изогнутой реальностью. Даже богу сюда хода нет. Чужому богу. Ее Богу…
Эльфийка села на постели. Что-то не так. Тревога, оставленная сном? Но не так уж и редко ей снились похожие сны. Разве что в этом Он был слишком реален, как будто вернулся…
Волшебница вывернулась из-под одеяла и как была, в шелковой ночнушке до колен, выбежала гостиную.
- Альберт!
Он проснулся сразу. В соседней комнате завозилась Элейн.
- Что случилось, Наэр?
- Не знаю, - волшебница пыталась распутать клубок тревоги, закатившийся под сердце.
Мужчина принялся искать брюки. Она, отвернувшись, подошла к окну. Далеко, где-то над другим краем города, в небе мелькнула одинокая тень.
«Возможно, этим ты кого-то сейчас спасешь»…
- Зион… Альберт! – эльфийка рванулась к двери, попыталась подцепить сапожок босой ногой. - Да помогите же мне!
В гостиную выглянула перепуганная сиделка. Штернблад, плюнув на одежду, выдернул из найденный брюк пояс.
- Оставь! – он отшвырнул сапожки Наэр в сторону и, встав к ней спиной, взмахнув ремнем. Кожаная лента со свистом рассекла воздух, обретая странное подобие жизни и удлиняясь на глазах.
- Что?!..
- Элейн, одежду – к дому Зиона! – успел выдохнуть мужчина. – Держись!
Что произошло дальше, Наэр поняла много позже. Ремень захлестнул ее петлей, стягивая волшебницу с Альбертом; дернуло вниз, мир резко накренился, щелкнула пряжка, застегнувшаяся сама собой, распахнулась дверь, и замелькали вокруг сонные дома, сливаясь в размытые ленты, – только успели колени инстинктивно сжать упругие бока. В ушах взвыл ветер, на глаза навернулись слезы. Эльфийка уткнулась лицом в пятнистый загривок, думая теперь только об одном – удержаться!
Бешеная скачка кончилась так же внезапно, как и началась. Леди Ранэ выпуталась из в миг ослабшего ремня, обвивающего их тройной петлей, и встала на подкашивающиеся ноги. Рядом нетерпеливо бил длинным хвостом крупный леопард с синими глазами. Впрочем, любоваться шикарным зверем ей долго не пришлось. Со звоном разлетелось окно дома, перед которым они стояли. Прямо в лицо волшебнице бросилась большая сова. Наэр успела увидеть тонкий узор на распахнутых бурых крыльях и масляно-черные колодцы глаз. Леопард сшиб птицу молниеносным прыжком, отстав на доли секунды, с криками кинулись преследовавшие ее белые вороны. В воздух взметнулись перья и кровавые брызги.
Только тогда эльфийка опомнилась и побежала к дверям, заколотила в дерево голыми пятками.
- Наэр, отойди. И отвернись лучше…
Но в этот момент дверь открылась. Волшебница вскрикнула. На пороге стоял Зион с расцарапанным лицом и окровавленными глазницами.
- Кто здесь?
- Это мы, мастер, - откликнулся Штернблад. – Судя по всему, опоздали…
- Проходите.
Кузнец, пошатываясь и держась за стены, повел их через общую залу. Мебель тут частично была перевернута, посуда и два окна – в дребезги.
- Я услышал шум – стекло разбилось. Вышел, тут эта тварь на меня и накинулась, - проворчал мастер филиграни. – Особо развернуться не успела – мои мальчики прилетели… Только глаза… выцарапала глаза, дрянь такая… - Зион вздохнул, открывая дверь в следующую комнату. Он держался, держался с трудом и на одной лишь силе воли.
- Где у вас лекарства, мастер? – спросил Альберт, замыкающий процессию. Наэр старалась на него не смотреть.
- Наверху. В ящике под кроватью…
В мастерской царил тот же полумрак, что и в предыдущие их встречи. Кушетка, кресло, стул, верстак… Чуть поодаль, на полу, толстым кольцом лежали перевитые друг с другом металлические жгуты. Волшебница автоматически устроилась на привычном месте, поджав босые ноги.
Быстро вернувшийся Альберт занялся кузнецом. Они перебрасывались коротким, рублеными фразами, Зион отмахивался и шипел сквозь зубы, бывший инквизитор говорил спокойно и непреклонно. Но все это проплывало мимо сознания эльфийки. Она смотрела на металлическое кольцо на полу и вновь и вновь мысленно оказывалась в своем сне, в своем кабинете… Было холодно.
1
2
Часть II. Танец левиафана
1
2
Часть III. Разрезанные небеса
1
2
3
4
читать дальше***
В пещере было сыро после зимы. Леди Ранэ старалась не дрожать.
Зион заставил ее саму искать ту каверну, в которой три месяца назад их с Элейн могло похоронить землетрясение. Не с первого раза, но эльфийке это удалось. Хотя таинственный голос ее больше и не вел.
Эфирий поблескивал в голубоватом свете лампы. Все как в тот раз, только теперь за плечом стоял кузнец. Словно ждал чего-то. Молчал.
Наэр, не выдержав, обернулась. Посмотрела вопросительно.
Зион пожал плечами.
- Ну попробуй его, что ли. Или боишься?
Волшебница фыркнула и отвернулась обратно к стене. А, в первый раз обжигаться что ли?
…Холода не было. Ни холода, ни боли. Наэрвиль недоверчиво открыла глаза и посмотрела на темную жилу.
- Ну?
- Ничего. Он… Он чуть теплый…
- И все?
- Да.
Элейн вздохнула. Зион хрустнул пальцами. Лампа качнулась, дернулись тени.
- Говоришь, тебя сюда звали?
- Да.
- А что у вас со Штернбладом?
- Господин Зион…
В пещере заметно похолодало.
Со Штернбладом у них было ничего. То есть, ничего не было. С памятного эпизода в душе они почти не разговаривали. Альберт здоровался, улыбался, не раз Наэр ловила его пристальные взгляды. Но близко не подходил. А эльфийка лишний раз не выходила из комнаты. Не улыбалась. Наблюдала. Пряталась.
Леди Ранэ вдруг поняла, что ее бьет озноб. Кузнец покачал головой.
- Человека принять не можешь. Что тут о металле говорить…
Волшебница развернулась на каблуках и пошла к выходу. Темноты она не заметила.
За осыпью, на тропе ее ждал ворон. Огромная белая птица стояла на дороге и смотрела узкими провалами глазниц, повернув голову на бок. Наэр поискала взглядом вторую. Над головой пронеслось крылатое тело и скрылось за скалами. Эльфийка со вздохом опустилась на колено. Ворон подпрыгнул ближе. Осторожно прикоснулся металлическим клювом к щеке. Клюв был теплый.
Шаги позади. Ворон взлетел, встрепав магичке волосы порывом воздуха.
- Ну и что ты плачешь, дуреха? – спросил Зион.
Наэр смотрела вслед улетевшей птице.
***
На полу распластались розоватые лоскуты заката. Наэрвиль, напряженно выпрямившись, сидела на краешке дивана. За стенкой шумела вода.
Элейн волшебница отпустила. Альберт был в душе. В том самом проклятом душе и именно сейчас!
Наэр ждала…
Слова кузнеца запали глубоко в душу, зацепив что-то такое, что цеплять было чревато.
«Человека принять не можешь. Что тут о металле говорить…»
Не то чтобы ей настолько нужен был этот металл… руки… Временами эльфийке казалось, что ей вообще ничего уже не нужно. В такие периоды она часами могла сидеть, глядя в стену, не замечая вокруг ничего и никого. Потом эта апатия кончалась, сменяясь злой решимостью, желанием куда-то идти и что-то делать. Реже приходила ненависть к себе – за беспомощность, за безразличие… самонадеянность, гордыню, за то, что вернулась на этот свет… За что придется. А иногда хотелось просто забыть обо всем и прижаться к чужому плечу. Как тогда, в комнате, пахнущей весной и сиренью, кажется, где-то в другой жизни, когда она плакала на руках у Альберта.
Щелкнул замочек. Ёкнуло сердце.
Штернблад вышел в одних брюках и с полотенцем на плечах.
- Госпожа Наэрвиль?
- Я…
Вкус крови во рту. Что ж она так нервничает?..
- Альберт, я хотела извиниться перед вами.
Он опустился на противоположный край дивана. Мокрый, подтянутый и гибкий, похожий на дикого кота.
- За что?
- За… свое поведение… зимой… тогда…
- Наэр.
Мужчина протянул открытую ладонь.
Следовало вложить в нее свою. Доверительно. Сжать.
У нее не было рук!
Обожгло мышцы, щелкнула незримая пружина.
И – горячая, влажная кожа. Тонкая жилка на шее, бьющаяся у тонкого века. Сердце под плечом. Стучит. Быстро. Не так быстро, как у нее…
Штернблад откинул назад мокрую прядь и подтянул волшебницу к себе на колени. Его теплая ладонь зарылась в золотистые волосы – и осталась там.
- Альберт… Потанцуешь со мной? Попозже… Потом…
- Только вальс…
- Не важно.
Солнце скрылось за горами. Сгущались сумерки, а все лампы были закрыты…
***
Влажный ветер гуляет между огромных, в стену, распахнутых окон. Она в своем кабинете. Камин погашен, все лишнее убрано. Остался только лист с карандашным наброском на столе. Прерывистые линии складываются в крылатую человеческую фигуру.
- Замахнулась. Не надорвешься? – произносит насмешливый голос.
Златокудрый юноша стоит в дверном проеме, опершись плечом о косяк. Ему плевать, что комната заперта двумя магическими печатями. Он улыбается, но у него нет лица. Только улыбка-молния и глаза с черными безднами зрачков без радужек.
- Надорвалась. Зачем вернулся? Посмеяться? – тихо произносит она.
Он подходит. Проводит ладонью по воздуху – и она чувствует, будто ее погладили по руке. Но у нее нет рук.
- Сдашься? Возможно, этим ты кого-то сейчас спасешь.
- Нет!
Он смеется. Сверкают молнии, выстрелом хлопает дверь…
…Наэр, вздрогнув, проснулась.
За окном занимался рассвет. Там весна. Там горы и резаные облака. Не февраль, не голые вербы, окружившие старый особняк с продуваемым всеми ветрами кабинетом. За стенкой спокойно спит Элейн, за другой – Альберт. Долина окружена скальным кольцом, пустыней и изогнутой реальностью. Даже богу сюда хода нет. Чужому богу. Ее Богу…
Эльфийка села на постели. Что-то не так. Тревога, оставленная сном? Но не так уж и редко ей снились похожие сны. Разве что в этом Он был слишком реален, как будто вернулся…
Волшебница вывернулась из-под одеяла и как была, в шелковой ночнушке до колен, выбежала гостиную.
- Альберт!
Он проснулся сразу. В соседней комнате завозилась Элейн.
- Что случилось, Наэр?
- Не знаю, - волшебница пыталась распутать клубок тревоги, закатившийся под сердце.
Мужчина принялся искать брюки. Она, отвернувшись, подошла к окну. Далеко, где-то над другим краем города, в небе мелькнула одинокая тень.
«Возможно, этим ты кого-то сейчас спасешь»…
- Зион… Альберт! – эльфийка рванулась к двери, попыталась подцепить сапожок босой ногой. - Да помогите же мне!
В гостиную выглянула перепуганная сиделка. Штернблад, плюнув на одежду, выдернул из найденный брюк пояс.
- Оставь! – он отшвырнул сапожки Наэр в сторону и, встав к ней спиной, взмахнув ремнем. Кожаная лента со свистом рассекла воздух, обретая странное подобие жизни и удлиняясь на глазах.
- Что?!..
- Элейн, одежду – к дому Зиона! – успел выдохнуть мужчина. – Держись!
Что произошло дальше, Наэр поняла много позже. Ремень захлестнул ее петлей, стягивая волшебницу с Альбертом; дернуло вниз, мир резко накренился, щелкнула пряжка, застегнувшаяся сама собой, распахнулась дверь, и замелькали вокруг сонные дома, сливаясь в размытые ленты, – только успели колени инстинктивно сжать упругие бока. В ушах взвыл ветер, на глаза навернулись слезы. Эльфийка уткнулась лицом в пятнистый загривок, думая теперь только об одном – удержаться!
Бешеная скачка кончилась так же внезапно, как и началась. Леди Ранэ выпуталась из в миг ослабшего ремня, обвивающего их тройной петлей, и встала на подкашивающиеся ноги. Рядом нетерпеливо бил длинным хвостом крупный леопард с синими глазами. Впрочем, любоваться шикарным зверем ей долго не пришлось. Со звоном разлетелось окно дома, перед которым они стояли. Прямо в лицо волшебнице бросилась большая сова. Наэр успела увидеть тонкий узор на распахнутых бурых крыльях и масляно-черные колодцы глаз. Леопард сшиб птицу молниеносным прыжком, отстав на доли секунды, с криками кинулись преследовавшие ее белые вороны. В воздух взметнулись перья и кровавые брызги.
Только тогда эльфийка опомнилась и побежала к дверям, заколотила в дерево голыми пятками.
- Наэр, отойди. И отвернись лучше…
Но в этот момент дверь открылась. Волшебница вскрикнула. На пороге стоял Зион с расцарапанным лицом и окровавленными глазницами.
- Кто здесь?
- Это мы, мастер, - откликнулся Штернблад. – Судя по всему, опоздали…
- Проходите.
Кузнец, пошатываясь и держась за стены, повел их через общую залу. Мебель тут частично была перевернута, посуда и два окна – в дребезги.
- Я услышал шум – стекло разбилось. Вышел, тут эта тварь на меня и накинулась, - проворчал мастер филиграни. – Особо развернуться не успела – мои мальчики прилетели… Только глаза… выцарапала глаза, дрянь такая… - Зион вздохнул, открывая дверь в следующую комнату. Он держался, держался с трудом и на одной лишь силе воли.
- Где у вас лекарства, мастер? – спросил Альберт, замыкающий процессию. Наэр старалась на него не смотреть.
- Наверху. В ящике под кроватью…
В мастерской царил тот же полумрак, что и в предыдущие их встречи. Кушетка, кресло, стул, верстак… Чуть поодаль, на полу, толстым кольцом лежали перевитые друг с другом металлические жгуты. Волшебница автоматически устроилась на привычном месте, поджав босые ноги.
Быстро вернувшийся Альберт занялся кузнецом. Они перебрасывались коротким, рублеными фразами, Зион отмахивался и шипел сквозь зубы, бывший инквизитор говорил спокойно и непреклонно. Но все это проплывало мимо сознания эльфийки. Она смотрела на металлическое кольцо на полу и вновь и вновь мысленно оказывалась в своем сне, в своем кабинете… Было холодно.
@темы: Проза
-
-
19.08.2009 в 11:53Так вот, мое ИМХО такое: Ваше произведение вполне имеет право на жизнь, но если по ассоциации - Вы сварили слишком слабый и безвкусный компот. Добавьте пару ложек сахара и побольше фруктов - и будет замечательный напиток.
И опять возвращаясь к Мысли. Мысль о преодолении обстоятельств совсем не плоха, ее можно взять за основную, только при этом лучше прописать характер и поступки героини.
-
-
19.08.2009 в 15:12